Всё сознательное детство мечтала о своей лошади. Сначала это было нечто неопределённо-чёрное (насмотревшись и начитавшись «Чёрного Красавчика») с длинной гривой и, непременно, белым пятном на морде. Позже начала закупать красивые книги-энциклопедии про лошадок, увидела золотисто-гнедого ахалтекинца и… влюбилась. Когда начала заниматься в конной секции и меня посадили на настоящего текина и просто провели в поводу…
Животное было невразумительно-гнедого цвета (совершенно без знаменитого блеска) необыкновенно высоким для меня тогдашней (сейчас понимаю, что действительно высоковатым). Он смотрел на меня высоко задрав голову, будто на нечто, вроде опилок на копытах. Меня подсаживали на него, потому что я тогда сама дотянуться не то что до гривы (кстати, стриженной почти под «ноль»), но и до седла не могла.
Подсаживала меня девушка лет семнадцати-восемнадцати. Я совершенно не помню её, хотя именно она проводила моё самое первое занятие верховой ездой на серой кобыле Майке. И именно она, отпустив меня с корды и оставляя одну без присмотра шагать на плацу, сказала нервничающей маме «такая поедет». Смешно… только сейчас это вспомнила, когда пыталась собрать воедино картинку восхитившего меня текина, чьё имя так и не отложилось у меня в памяти (это при том, что лошадку на которой меня первый раз покатали на ВВЦ (тогда, кажется, ВДНХ) в два (?!) Вот она – загадка человеческой памяти) года звали Понитой).
Я только что слезла с очаровательной пони по кличке Пуня, которая мило пыталась расплющить мою ногу по забору. Занятие пятое-шестое… в конном деле, это меньше чем ничто. А им (тренеру и хозяйке этого непонятно как попавшего на полдня в Берёзовку текине) нужно было проверить, как это Чудо реагирует на детей.
Меня подсадили и провели метров десять. Текин не шёл… он подскакивал на каждый шаг, будто неотработанная Сливка, торопящаяся в лес… я вцепилась в вальтрап и думала, что возможно в далёком-далёком будущем я смогу ездить на таком. Он был таким… заставляющем стремиться.
Через неделю меня закинули на Рахата. Нервного коника с такой же по-текинским «подскакивающей» рысью. Но почти сразу сняли, сказав, что я болтаюсь на нём как мешок с навозом. Было обидно почти до слёз, потому что Рахат так напомнил того «жутко взрослого ахалтекинца».
Ещё через пару занятий меня посадили на ненормальную Адель. Наверное, хотели убить. Кобыла боялась всего. Абсолютно. Ветра, деревьев, звука хлыстика, рассекающего воздух, хлопка, стука подковы о камушек… надо ли говорить, что Берёзовка находится около ЖД путей?.. на занятии был сплошной галоп. Не первый, но после галопа на вечно разносящей меня Пуне (на втором занятии я с неё вообще грохнулась из-за лопнувшей подпруги), невероятно мощный. Спокойного шага набралось хорошо если минут десять.
Когда я слезла с кобыли, тренер заявила, что удивлена, что я удержалась в седле.
Лошадей было много. Чертовски много. И меня всегда тянуло к самым сложным. И как только я с ними справлялась (единственная «несломанная» лошадь – Блеск. Каюсь, убила о него четыре палочки, но так и не сдвинула в рысь (да и пробовать потом не захотела, вот сейчас бы себя с радостью испытала), они теряли для меня интерес.
Что было с Ригондой?.. Ну, зая, на момент появления меня в Лосинке, не заинтересовало меня совершенно. Бегала она не просто медленно, а гипер-медленно. Её рысе-галоп был весьма интересным изобретением. В лес я не ездила и не знала, как кобыль там втапливает. Да и в лес-то её брали в последнюю очередь, так как лошадь боялась всего. Причём действительно боялась, а не делала вид, как её дочка Радость (Редиса у нас вообще чудо. Может раз семь спокойно пройти мимо камаза, а на восьмой «ААА! КАМАЗ!!» шарахнуться). На повод-шенкель (часть ноги от колена до пятки) Рита реагировала смиренно и слушалась. Не выбивала, не козлила (ну, разве что ооочень редко), не разносила просто так, из любви к искусству (только, если пугалась). Короче, ни стервозная Фыра, ни молодой-бешеный Суслан, ни Даша-чьхать-на-тебя-и-твой-хлыст-хотела.
Это я теперь знаю, что насколько бы мы с ней не сроднились, всё равно эта вредина найдёт повод меня по нервировать, но тогда…
Потом у Ригонды полетели ноги и её сняли с проката. Кобылу только шагали и втирали йодовую вонючку. Причём, шагала, в основном, кажется, Кат, потому что я, как более опытная в плане прикладывания в нужный момент силы, тренировала руку на Тумане, который до сих пор не избавился от милой привычки завозить людей в конюшню (правда, тогда он делал это на галопе). Кстати после первого занятия на Фросе меня посадили именно на Тумана и без седла. Да… трусило меня тогда основательно, ибо я и не догадывалась, что с огромного дивана (даже трясущегося) свалиться очень сложно.
Потом положение ухудшилась. Ритка захромала так, что Кат пришлось с неё снять и дохаживать в руках. Кобыль ходила жутко, стараясь перенести вес на задние ножки.
Многим лошадям из нашей конюшни приходится втирать мази. Как-то мне досталась Рита. В конце концов, втирать йодовую вонючку спокойно стоящей в деннике лошади гораздо удобней, чем ментоловый охлаждатель вертящейся и вредничающей Сливке, и так мы с Ригондой стали общаться каждый выходной вечер.
Кобылу, как я уже говорила, сняли с проката, а теперь и о простом шаге под седлом можно было забыть. Конюхи у нас тогда менялись, проката методично прибавлялось, а Ритка обладала(ет) редкой непрочищаемостью. Пыль просто липнет к её шерсти! Мыть её было неудобно, ибо Рита боялась всего. Так что максимум внимания, который ей уделяли – скоренькое стряхивание. Лошадь начала расчёсывать репицу хвоста, из-за чего тот обрёл весьма жуткий лысоватый вид. Седины стремительно прибавлялась. Да ещё Ирина (главный тренер) начала настоятельно рекомендовать (приказывать) нормально вычистить Ритку. Ну, её и вычищали. Но ненормально.
Что меня вдохновило не знаю. Чистила я её часа полтора, промассажировала спинку и плечи резиновой скребницей, вымыла, наконец, репицу… начали с ней гулять. Сначала – совсем недолго – по территории да до зелёнки около колодца. Что это? Материнский инстинкт? Жалость?
Переломный момент наступил тогда, когда я очередной раз вытащила её на чистку. В лысеньком хвостике запуталось десяток опилок.
Как я тогда орала… точнее, восторженно визжала.
Здесь положено открыть великую тайну о том, что лошади спят лёжа, а стоя (поочерёдно облегчая ножки) только дремлют. А вот не ложиться только та лошадь, которая боится, что не встанет.
Рита лежала, значит – ей стало лучше и массаж и регулярная чистка пошли ей на пользу.
Потом было много чего… и первый уход в лес в руках, и первый уход в лес под верхом за хвостом Тумана, на котором сидел Коля. И лошадь в подробностях рассказывала мне, какие страшные деревья, кусты, коляски, велосипедисты, зонты так вообще приносят смерть. Лягушки выпрыгивают из-за угла с желанием порвать маленькую лошадку на головастиков.
Первая после болезни рысь на плацу, первый галоп («эй, Наташа, бежим! Ничего у меня не болит!»), первое понимание, что Рита сааавсем не глупая («упс, Ирина идёт. Ой, какая я бедная лошадь и болят у меня все четыре ноги…»), первые и бесконечные козлы…
Было восстановление (лошадь даже умудрилась сходить два раза в лес (с полной нагрузкой) под Полиной и раз подо мной. Были ухудшения, слава Фенриру, только одно, но такой, что опять пришлось блистерить (наносить яд, на бритые сухожилия, чтобы он ей тромбы рассасывал).
Были милые игры «догони Наташу – отбери морковь», было ещё более милое «убеги от Наташи по сугробам».
Было много. Много впереди.
А сегодня – так здорово, что меня вдохновило – абсолютный контакт с лошадью без повода. Только корпус, шенкель, голос. Ну и лакомство – на поощрение. Тормозим пока плохо, но когда лошадка будет отработана настолько, насколько ей хочется, чтобы пар вывести, а не насколько положено для больных ног, то и останавливать она будет лучше.
А всё зараза Коля, защищавший Радость от моих нападок (ну что я, виновата, что ли, что она действительно кривая! Зад у неё скошенный, даже Диана сегодня признала), типо тебе слабо на Ригонде без повода, вроде она хуже корпусом, в отличие от Радости, управляется. Да нифига подобного! И мы ему это докажем.
Вчера нас обозвали кентавром, вроде из-за того, что у меня с Риткой движения «сливаются».
Хорошо… что будет впереди? Покроют ли Риту Горгоном с юго-западной и стану ли я бабушкой)) (просто не факт, что завяжется, у Ритаты какие-то проблемы с маткой), очень хочется. Радость в моём словаре просто «наша кривая дочка», а жеребёнок Горгона (чистого каборды, как и моё солнышко) был бы… своим, наверное? Тут ведь можно было бы помечтать…
Быть может, Доктор поучит нас каким-нибудь элементам выездки?..
Всё будет…
Спасибо, что дочитали это.